12 моментов грусти. Книга 1. Июльское утро - Ирина Агапова

– Подожди, я не могу так быстро, – щеки Яны пылали.

Он остановился возле ее подъезда.

– Откуда ты знаешь, что это мой дом и мой подъезд?

– Секрет фирмы, – подмигнул Роберт.

Девушка боялась, что мама выйдет ее встречать. И понимала, что надо побыстрей зайти домой. Но в то же время ей не хотелось расставаться с Робертом, казалось, что она знает его уже целую вечность.

– Тебе пора, – молодой человек легонько подтолкнул ее в нужном направлении, и ей показалось, что он это сделал с сожалением. – Иди.

А она застыла как намагниченная. Потом вздохнула и, не оборачиваясь, вошла в подъезд.

Он еще в задумчивости постоял некоторое время. «Да-а-а, не решился поцеловать ее на прощание даже в щечку». Легкая улыбка тронула его губы.

С колотящимся от волнения сердцем Яна поднялась по лестнице, позвонила в дверь и с нетерпением ждала, пока мама откроет ей, – так хотелось поделиться впечатлениями.

– Ну как? Все хорошо прошло? – мама улыбалась и смотрела на Яну с нескрываемым любопытством.

– Просто замечательно, весело, он такой внимательный, воспитанный, вежливый, такой… – восторг распирал ее. Внезапно Янино лицо омрачилось.

– Что? – удивилась мама.

– Он не спросил номера моего телефона, и мы не договорились встретиться завтра. Все…

Яна сидела расстроенная, с глазами, полными слез.

Мама прижала ее к себе и сказала:

– Девочка моя, когда парень хочет видеть девушку, он найдет ее телефон, и звонить будет, и письма писать, и цветы дарить. Поверь, если он захочет, он тебя найдет сам. Не переживай. А если не захочет – ну что ж, такое тоже бывает в жизни. – Она поцеловала дочку. – Жарко… Иди в душ, пора спать.

Девушка долго не могла заснуть, вспоминала, какой был замечательный день и вечер, глаза Роберта, как он смотрел на нее, что говорил, его большую и крепкую ладонь…

Столько впечатлений за один день!

Господи, неужели не будет завтра.. с ним?..

В эту ночь спалось плохо. Яна все время вздрагивала и ворочалась с боку на бок, не находя себе места. Просыпалась, вскакивая с кровати в испарине, прижимала руки к груди, стараясь успокоить гулко стучащее сердце. Духота давила на виски. Ни дуновения ветерка, никакого намека на прохладу, несмотря на распахнутое окно. На цыпочках пробралась на кухню, с жадностью попила воды, зашла в ванную и намочила полотенце, приложив его к разгоряченной коже. В темноте вернулась в комнату, включила ночник и глянула на часы. Убедившись, что до утра еще далеко, в изнеможении упала на кровать, вновь прикрыла веки, понемногу успокаиваясь и затихая. Выключила лампу и сразу же уснула.

Ей снился большой белый пароход в ясный летний день, мирно стоящий на якоре у причала. Вода искрилась в солнечных лучах, блики отражались на белоснежном борту.

Она стояла на берегу и то смотрела в даль, где небо сливалось с водой, то с любопытством разглядывала красивых, хорошо одетых пассажиров, разгуливающих парами по палубам. Ей так хотелось быть среди них, плыть в дальнее плавание по морям-океанам в неизведанные земли.

Она подошла к трапу и спросила у красивого молодого капитана, одетого во все белое, как можно попасть на корабль и путешествовать вместе с остальными пассажирами.

– Сколько тебе лет? – спросил тот с улыбкой.

– Мне уже исполнилось шестнадцать, – с гордостью ответила Яна, чувствуя себя совершенно взрослой и готовой к любым испытаниям.

Он улыбнулся.

– Кристофер, – позвал он штурмана, не менее молодого голубоглазого мужчину, – она уже просится на борт.

– Мы детей не берем, может, через год или два ты будешь готова, а пока… – задумчиво разглядывая ее, произнес Кристофер.

– Я готова, – с возмущением перебила его Яна.

Капитан и штурман переглянулись, снисходительно улыбаясь.

– Посмотри вокруг. Где ты видишь детей? – И показал рукой на палубу.

Глаза ее расширились от удивления.

Прямо перед ней стояла необыкновенно красивая молодая пара. Крепкий высокий парень сжимал кудрявую рыжеволосую девушку в объятиях, они страстно целовались, их тела нетерпеливо стремились друг к другу. Девушка изогнулась дугой, откинув назад свои золотистые локоны, подалась вперед, переполненная томлением, трепеща в его руках.

И тут Яна проснулась. Пробуждение было внезапным и резким, словно она упала с большой высоты. Девушка села на кровати, тараща глаза в темноту, а в голове все еще стояли картины красивого прерванного сна. Она даже застонала от досады и разочарования. Думая о возможном продолжении, Яна еще долго ворочалась в постели. Под утро ей все же удалось заснуть.

Томление

Утренняя тишина была разбита телефонным звонком. Мама с кем-то громко разговаривала в коридоре.

«Каникулы, называется, не дают поспать в субботу!» – Яна недовольно повернулась на другой бок.

Только она задремала, раздался звонок в дверь.

– Дина Павловна, – заверещала Светка. – Неужели Яна еще спит? Мы же не поздно гуляли. Вчера было так скучно, жарко, мы целый день сидели у меня в квартире и… ели.

– Прости, что вы делали? – спросила мама с усмешкой.

– Е… ели, – Чуча слегка замялась. – Все время ели, чуть не лопнули, честное слово…

– Зачем же вы столько ели? – уже не скрывая смеха, спросила мама.

– А что еще делать в такую жару? – совершенно искренне удивилась Светка. – А потом мы захотели мороженого и пошли в «Снежинку».

«Ага… Ели… в жару! Ну все.. Глупая дура! Чуча, она и есть Чуча!» – Сон как рукой сняло. Яна с возмущением вскочила с постели и выбежала в комнату.

Светка, увидев Яну, сделала большие глаза, показывая: видишь, мол, какая я хитрая…

– Света, прекрати, мама все знает, я ей рассказала, где была вчера.

Мама засмеялась, и Светка тоже прыснула со смеху.

– Ой, прости, прости, – только и сказала она. А потом вдруг выпалила: Дина Павловна, вы знаете, Яна вас боится!

Яна посмотрела на Светку уничтожающе: «Ну что ты такое несешь?»

– Боится? – удивилась мама.

Тут подал голос папа:

– Да, боится, Дина, я это уже давно заметил, и не делай вид, что это для тебя новость. Ты на нее сильно давишь.

– Зато тебе нет до нее никакого дела, – парировала мама. – И вообще ни до кого. Засыпаешь в обнимку со своим транзистором, – и насупила брови.

Папа сглотнул.

– Неправда, – нарочито твердым голосом произнес он. – Я просто не люблю лезть там, где это не столь важно! И вообще, дай ей решать и мыслить самостоятельно. Пора уже. Взрослая девочка! Ты же не хочешь, чтобы она жила, как в консервной банке?

Это была его любимая фраза.

– Все, Светка, пошли ко мне в комнату, – Яне не хотелось слушать эту перепалку.

Папа любил дочку такой, какая она есть, и всегда гордился ею. А маме хотелось, чтобы Яна была лучше, и ей все время было мало ее достижений. Из-за этого у родителей были постоянные разногласия в вопросах воспитания.

Но мама не могла угомониться:

– Я разобью твой транзистор, Аркадий!

Папа на всякий случай взял радиоприемник в руки.

– Ты в три часа ночи просыпаешься и идешь слушать вражеские радиостанции, как будто это твой долг, а перед женой у тебя никаких долгов нет? (Папа молча прижимал свою любимую «Спидолу» к груди.) Ты приходишь с работы, ужинаешь и сразу же засыпаешь в кресле. Но в три часа ночи тебя как по команде подбрасывает, и ты бежишь на кухню слушать, – и она скривилась, – «Сева, Сева Новгородцев. Город Лондон, Би-би-си». Если бы ты видел свое идиотское выражение лица в это время!

– Тише, Дина, там же дети, – старался урезонить ее папа. – Надо же знать, что в мире творится, а то мы сидим как черти в табакерке, – вымучено улыбнулся он, пытаясь отшутиться.

– Что ты вообще там слышишь, там же глушат все время?..

– Ну ты же сама, когда я рассказываю, с интересом внимаешь… И к Янке – мягче, мягче… Она у нас хорошая…

Мама замолчала, тихо зашептав что-то папе на ухо, и потом через минуту заливисто рассмеялась:

– Ну, теперь ты понимаешь, почему я все время злюсь…

Когда смех замолк, Яна посмотрела на притихшую Чучу.

– Папа любит джаз, Луи Амстронга, а мама – «Битлз». Они ловят «Голос Америки», там есть джазовая программа Уиллиса Коновера, и еще музыкальную передачу из Лондона Севы Новгородцева на «Би-би-си», слушают транзистор по ночам, но в основном папа, конечно. Папа всегда был против войны во Вьетнаме, и ему нравятся хиппи.

– Да-а-а, у тебя хипповый папа, он очень добрый… – Светка вздохнула, она своего отца видела очень редко.

– Светка, я хотела с тобой поговорить по поводу твоего утреннего выступления. Почему ты такая ду… глупая? Начала маме нести всякую чушь. Почему ты во все лезешь? Не могла со мной поговорить сначала?

Чуча виновато смотрела на Яну.

– Я не могла дождаться, мне так хотелось узнать, как твое свидание. Я не хотела…